Вот и кончен бал-маскарад.
Как же все-таки мы устали!
Задышали совсем невпопад...
А, быть может, и не начинали
На дистанции этой дышать -
Мы с тобой уж не раз умирали.
В каждом танце был сладостный яд...
Принимали и вновь воскресали.

Неделю льют дожди,
Невнятная погода.
Размытые пути
Как вариант отхода,
А некуда идти -
Условная свобода...
И в тлене красоты
Своё берёт природа
Без спешки, суеты.
Тасуется колода...

Вновь исполнилось криками небо.
Воронья да грачей шумный свод,
И я вижу: меж ними свой первый
Соколенок свершает полёт.

Часто крыльями машет, и будто
Выбрал высь судьбе вопреки.
Тельце хрупкое кажется грузным,
Словно силой сорвали с земли.

Но малой - он породы упорной!
Пусть нескладны пока виражи...
Продолжает лететь, беспокойно
Оглашая всех криком души.

Не страшась черной стаи нападок,
Оглядев этот мир с высоты,
Он заметит, как воздух тут сладок...
И как много вокруг еды!

Натворивши делов, понимаем,
Как в начале пути мы чисты!

С потолка я возьму чистый лист
И пройдусь прям по кромке, по краю.
Балансиром-пером, как артист
Эквилибра, слова подбирая,
Обозначу свой шаг в пустоту:
Каждый слог мой теперь караем!
Тонкой нитью к тебе я иду
Между сферами ада и рая...

Плевать,
Что соль рассыпалась -
Уж выдал на гора!
В кровать,
Как солнце двинуло
За горы до утра...

Жалеть,
Что паста красная
И пыжится строка,
И млеть
Над каждой фразою,
Над темой для звонка...

Стравить
Слова согласные
С безмолвными в маршрут.
Творить
Дела ужасные
Свой унимая зуд.

Смолоть
Жизнь, всем советуя,
До крайней чепухи...
Пороть
Чушь несусветную,
Являя за стихи!

В жизни всякое было, поверьте.
По больницам нашастался всласть.
Хорохорился, что мимо смерти
Прошагал много раз, не таясь.

Тут приплыл... Во сне, воспалённый
От наркоза, мой мозг мне воздал
Страшных кадров, как с кинопленки
Во всю стену... Я ад созерцал...

Здесь нет цели в постыдном застигнуть,
Уж тем более и поучать.
Просто я расскажу, что увидел.
Не могу я так просто молчать.

Первый кадр: глубокая яма
Рвотных масс по самую шею.
Тяжело смотреть, но упрямо
Как баран на ворота глазею.
Лоб высокий, редкие волосы,
Вместо глаз бутылки воткнУты,
Спиртом полные. Из носа
Льется желчь в небольшую посуду.
Рот иссушен. В попытках молвить,
Начинает жевать, покуда
Весь язык себе в фарш не смолет,
И не съест, и запьет с той посуды.

Ну, а дале картинка всплывает:
Головой вниз висит бестолковой,
Чресел нет, всё оттуда вылазят
Змеи, черви. У сквернослова
Щеки с мяч размером футбольный,
Острый нос, разбитые скулы.
Да и, жалящих часто и больно,
Злобных пчел во рту целый улей.

Снова кадр цепляет внимание:
Редкий свет, но отчётливо видно
Человека от голодания
Сотрясает довольно сильно.
Тело худо. Черные камни
Все жуёт и крОшит в пыль зубы.
И глотает от боли страдая,
Выделяет и снова по кругу.

Много сцен было страшных, отвратных.
И убийцы, ворьё всех мастей,
Сластолюбцы... А в общем и в каждом
Можно было себя углядеть.

И решил не замешивать гуще,
Чем положено в мире нашем.
Выбрал только, что многим присуще
И за что нам должно быть страшно.

Помню как-то в году мохнатом
(Коммунизм выбивался из сил),
Когда миру мирный атом
Свой характер уже проявил...
Лето, зелень... Мы с мамой гуляем,
Лихо трескаем эскимо.
Громко будущее обсуждаем
В части космоса и моего
В том нелёгком деле участия,
Когда ты летишь невесом,
Рядом звёзды, как гроздья счастья...
И вдруг раздается он,
Звон колокольный храмный!
Признаюсь, как вкопанный встал
Мальчишка не православный...
Казалось мне, что узнал
В звуке своё назначение,
Понял как к старту сигнал
И звёздного неба свечению
Все тщательнее внимал.
Сейчас разменял сороковник,
Космос там в детстве отстал.
Седой весь, совсем не полковник
Как когда-то об этом мечтал.
Не жалею, поездил по свету
И немало чего повидал!
Но с тех пор по вере и цвету
Никого уже не разделял!

Ночь. Луна. Деревушки околица...
Редких окон огни-маячки
Заставляют немного ускориться
И направить свой путь напрямки.

За мосточком, на повороте
Беспокойной весной лишь реки,
В ожидании три старых чёрта
Затевают проказы свои...

В дивном свете волшебна дорога
- Не пылит под пьянящей росой.
Облаков под луною стопка
Отражает тот свет неземной.

Я иду от любви румяный,
Быстро ставлю свой шаг молодой,
Улыбаясь, всё слышу вкус пряный
Губ невинных и жарких порой...

И без жали. Ох, сколько ж истёрто
Было обуви пар с той поры!
С того времени я и три чёрта
Замышляем ночами стихи...

Неинтересна... Исписана тема...
Выжато все до коротенькой строчки.
Мало волнует - попали ли стрелы
В цель, что давно превратилася в точку.

Тело без дела - грустное дело...
Пишется трудно... Не ставится столбик...
Муза, собака, вконец околела...
Мертвому телу - хрустальный да гробик!

Не питаю иллюзий, каюсь,
Что когда-то приду в этот дом
Полноценно, от всех отрекаясь
Чувств всё рушивших в доме том.

Не смогу... Я же знаю...
Не прощу в себе никогда
Те фрагменты, что память хромая
Выдает мне порой иногда.

И что есть на себе замыкаю:
Горечь ссор, тьму обиженных лиц.
Тщетно Лету к себе призываю
Половодьем своих страниц...

Лишь позволю любовь на контроле...
Захотят, так придушат и так.
Не могу никого я неволить...
И казнить не хочу никак...

Я люблю, когда небо
Тихо плачет и ветер
Гонит ряби по лужам.
Ну а я за стеклом
В тихом сонном уюте
Чуть замшелого склепа,
Затаившись в секрете,
Погрущу о былом.

Не могу до неё дозвониться...
Либо занято, либо вне зон.
Достучаться или как-то добиться
Не могу я на перезвон.
Видно поздно теперь молиться.
Не взволнуется больше кровь.
И не будет трепетно литься
Разговор с абонентом "Любовь".

Я не мастер волшебных строк,
Приводящих особ в исступление,
Оголенного нерва кусок...
На всеобщем стою обозрении.

Вскрытый острым предметом нарыв...
Капли крови, как искупление,
Между строк моя мысль, как порыв
Осознать все свои преступления.

Если надо, признаю грехи
В недочетах мира строения!
Не ругайте мои стихи...
Но не нужно и восхваления...

Мысленно
Я приду к тебе на рассвете,
Искренне
Принимая причину разлук,
Призраком
Покажусь при загадочном свете,
Искрами
Обведу солнца круг.

В пламени,
Охватившем неплотные шторы,
Станем мы
Горячо сожалеть о своем.
Снова камни
Пролетят, промелькнут в разговоре,
Старыми
Вновь обидами скрепим наш дом.

Истину,
Ведь не может быть дробь в ответе,
Численно
Не поделим никак на двоих,
Криками
Разбудив всех и вся на планете,
Смирная,
Ты заснешь на руках моих...

Эх, изгнал я себя добровольно,
С мест, насиженных одним местом!
И на выселках слишком вольно
Определил себя вдруг поэтом.
Меня, сволочь такую, бы в штольню
Да с одною киркой, с черным хлебом!
В мире этом поэтов довольно..
Часто думающих одним местом...

В летнем парке открытый театр
Опоясан кустами акаций.
Парк закрыт. Одинокий фонарь
Освещает лишь часть декораций.
И не падает света клин
Целиком на площадку старую...
В глубине плачет мой Арлекин,
Мой актер моего же театра.
Что случилось, что плачешь, мой сын?
Тут не главное - главные роли!
В этом мире тупых буратин
Достаются неравные доли,
И приходится прятать перо,
Отбивать свой хлеб толстой палкой,
Бить прилюдно в себе Пьеро
И рыдать в темноте украдкой...
Ты же шут, ты же мой лицедей!
Мы знавали такие аншлаги!
Восхищали таких людей!
Палку в руки и хватит плакать...

Не боюсь я всех ваших суждений,
Хоть на суд да предстать и не рад!
За столом предсказуемых прений
Очевиден теперь результат...

Буду с вами со всеми согласен!
Да, при жизни был создан сей ад!
Был драчлив и без меры опасен...
Кругом полным я был виноват!

Но одно обвиненье снимите...
Это ваших же масок ряд!
Не хотел никого я приблизить
И обманывать был не рад...

В остальном я доволен вами -
Этот круг не мне разрывать!
Без надежды, что воду из камня
Можно выжать и как-то подать...

Город спит под белым саваном крыш,
В гробу из бетона - заметная тишь.
Два часа до звонка.
Ненавистный будильник, знакомый рингтон,
Литры кофе и душ - просыпается дом.
Всем куда-то пора...

И стены дрожат от шороха шин,
На улицах города сотни машин
Стоят и спешат.
Этот город нам всем ничего не даёт.
Покупает в нигде, в никуда продает.
И душа - ни гроша...

Гулкий рокот толпы, похожий на стон,
Все куда-то спешат, чтоб сорвать миллион
Ненужных вещей.
Город мертв, город - зомби который уж год.
Но спешит, суетится как будто живёт...
Поедая людей...

Каждый день одно и то же,
Каждый день одни и те же
Лица в памяти тревожат
Кисти нежной акварели.

Отзовутся сладкой болью
Сердцу милые картины.
Отпускаю их на волю
В строго выстроенных рифмах.

Пусть парадною коробкой
Прошагают по листочкам
Запятые, точки, скобки
Моей жизни и построчно.

Лето, пыль, кинотеатры,
Лес, палатка в чистом поле,
ЗАГС, роддом, здоровья мантры...
Все что помнится с любовью!

Почему, когда с близким ты в ссоре,
Нападаешь на все крайности,
Утверждаешь себя в своей роли
Эпизодами и случайностью?

Тут и память играет словами,
Оставляя все самое скверное...
Будто не было между вами
Дней согласия и доверия...

Избежать всех судов (и ты веришь)
Специально не получается.
И лежишь, тихо ласты клеишь
Отношениям, что не срастаются...

Отчего вдруг грущу по времени,
Когда свеж был и чист мой уклад?
Вроде правильного был я семени:
Не убийца, не вор, не распят?

Почему вдруг ищу одиночества?
От общения не уставал!
Было так что и имя в отчество
Разлюбезно передавал.

Так с чего я рычу на стены,
Что с любовью я в поле воздвиг?
Почему мне сейчас, непременно,
Захотелось сорваться в крик?

Нет ответа. Не будет ответа.
Не бывает, что так и за раз
Раскрываются все секреты
Душам, проклятым в наказ!

Вышло солнышко да расплескалося
Белым светом да жарким летом.
Рассмеялося да расплясалося
Да с подвывертом.
Тут всё с вывертом.

Понеслась душа да в небо райское.
По босым ногам да кривым рукам
Пробежалася плеть хозяйская
Да с подвывертом.
Тут все с вывертом.

Пусть родился тут,
Но здесь нечаянный.
Все ж не кажется,
Все ж не пашется.
Неприкаянный да отчаянный
Да с подвывертом.
Тут все с вывертом!

Не ко двору пришлось
Да тело барское.
Все не учится, да пусть помучится
Жизнь покажется да не сказкою
Да с подвывертом.
Все тут с вывертом!

Из железобетона,
Как спичечные коробки,
Дома с высоты
самолета
полета.
Я знаю: в одном из них ты
Сидишь у окна и рисуешь
Закаты в далёких горах.
Хотя никогда не была
и не будешь
В тех прекрасных местах!

В то роковое утро
Мчались к желанной черте
С парнем, чьи только будни
Равнялись твоей мечте.
Гонимые счастьем и ветром,
Не терпящих пауз в быту,
Жгущие километры...
Авария, столб.. Ты в бреду
Все восклицаешь имя!
Эхо далёких гор
Вторит с тобой сравнимо
Короткое имя его...

Из железобетона,
Как спичечные коробки,
Дома с высоты
самолета
полета
Я знаю: в одном из них ты...

Я есть ветер..
Буен, весел, задирист.
Не в меру болтлив и вреден.
Не всем по душе мой посвист.

В жару несу я усладу
Из-за далёких гор.
Меня именуют прохладой,
Отца величают простор.

А осень придет с дождями.
И с ветки сорвётся лист.
Наперегонки с облаками
Гоняю я стаи птиц..

А в холод могу по иному
Песню свою я пропеть.
С волками, по волчьему зову
Я поднимаю плеть
Из мириад снежинок!
Путник, нет злее врага!
В бой я бросаюсь злыднем!
Имя мое - пурга!

Но уж под солнцем весенним
Я запах ожившей земли..
Над миром зелёным давлею
Карею дымкой любви..

Я ребенок луны, ночами
Смотрю как печальная мать
Нежным своим сиянием
Мне расправляет кровать.

И как все непослушные дети
Я не желаю спать.
Я не хочу о смерти
Думать и даже гадать!

Что было, то было, не время
Жалеть и надрывно кричать.
Я беспокойное племя,
Мне хочется озоровать!

Я не устал, мне мало
Дней бесталанных рать!
Дай, мать, своими стихами
Кусочек ночи урвать!

Но мать, с печальной улыбкой,
Мою забирает тетрадь,
Полную в жизни ошибок..
И я начинаю дремать..

И тут же проснусь. На рассвете
Выйду отца привечать.
Солнце, твой сын на примете,
Пусть некуда ставить печать!

На всем доброй земле,
Где поля и туман
И где лес зеленей
Жил да был великан.
Всех в округе сильней
И широк был в плечах.
Сто горячих огней
В непокорных очах,
Что смотрели все вдаль
И искали приют -
Сотни огненных жал
Все молили уют.
Средь широких полей
Разразись вдруг гроза
И от молний светлей
Стало вдруг в небесах.
Великан заболел
(Мне его и не жаль)
Он вдруг горы узрел,
Спешно к ним зашагал.
Что же ждёт за грядой? -
Волновало его -
Может сон и покой,
Может быть ничего?

Но одна ведь беда -
Вниз глядеть он не мог
У него борода...
Распустилась до ног.
Есть решенье всего -
Карлик, друг и сосед!
Подсадил на плечо -
Есть источник бесед
О далёких лугах,
Что всего зеленей,
О глубоких морях
И где пища сытней.
Да по острым камням
Все сподручней двоим -
Один смотрит все вдаль,
Ну а друг глядит вниз.
И никто не поймет
Что случилось тогда,
Отчего вдруг возьмёт
И случится беда.
Разгорится вдруг спор -
Что же там за грядой?
Средь друзей вновь раздор
За своею мечтой.
Карлик, друг и сосед! -
Крикнул вдруг великан -
Передай всем привет,
Ну а дальше я сам!

Всеж сподручней двоим
Да по острым камням,
Да по скалам крутым..
И упал великан..
Сотни ярких огней,
Что горели в глазах,
Вмиг погасли во тьме
И застыл на устах
Лишь тревожный вопрос -
Кто же из нас великан
Под погостом из звезд?.
На полях вновь туман...

Из тысяч мер измерений
Хотелось бы выбрать одну,
Которая смело и верно
Склоняла бы в величину
Степень проступка, ошибок,
Болей душевных, обид.
Чтобы одним алгоритмом
Мне рассчитать этот быт -
Сколько, чего, когда надо?
А может и где промолчать,
Поплакать, пропеть серенады..
Объёмы бы подсчитать,
Чтобы одним вот взмахом
Заполнить души пустоту
Любовью, и верой,и лаской
Загладить свою вину.
Но нет ведь таких решений!
Хоть ты тресни да выверни все!
Непредвидено во вселенной
Человеческое бытие..

Когда-то мы любили
Легенды, сказки, были.
Когда-то вместе плыли
С мечтою по реке.
Друг друг говорили -
Ах, как же нас любили!
Любили да забыли,
Уплыли налегке

Туман, дожди и слякоть!
Так хочется заплакать..
Не тронет сердце память
И не придет весна
Далёкая ужасно,
На глупости опасной
Для нас с тобой была

Счастливые у времени
В плену с тобой мы не были
И часто песни пели мы
Порою до утра.

Туман, дожди и слякоть!
Так хочется заплакать.
Не тронет сердце память
И не придет весна
Далёкая ужасно,
На глупости опасной
Для нас с тобой была.

Сигарета за сигаретой,
Тонны мата с помоями вылиты.
Не хватает мне белого света,
Дайте темного мира мне, ироды!

Эх, подай мне, судьба, карету!
По колдобинам да по рытвинам!
Как не глянулся в белом свете,
В темном все же я выгляжу искренним...

Километры дорог, километры
Нервов съеденных жуткой болью.
Нет ни чести, как нет и веры
Успокоиться алкоголем!

Эх, подай мне, судьба, карету!
По колдобинам да по рытвинам!
Как не глянулся в белом свете,
В темном все же кажусь я искренним...

Тихо, кони мои, черти бешенные!
Успокойте нескромный свой бег!
Тихо! Слышите, плачет женщина.
Мой любимый, родной человек!

Что случилось со мной, что так ранил
Столь любимое мной существо?!
Что случалось со мной и ранее..
Не мое это все естество!

Стойте ж, черти! Дайте я спешусь!
Мчите вдаль,чтобы вас не догнать!
Я люблю эту милую женщину!
Мне прощения как бы прознать!

Всяко было - пил, куролесил.
Обижал ненароком и врал.
Но из всех в этом мире женщин
Я душою её выбирал!

Мне б прощения за ночи бесценные,
За детей, за покой и за дом!
Что ждала меня времени верная
Из походов да с новым крестом!